Удивительна жизнь в Подмосковье - совсем рядом с Москвой, но такая другая.
Такая сонная.
Такая по-своему вальяжная.
Только электричка пересекает невидимую черту, за которой вотчина столицы уступает подмосковному подбрюшью, сразу накатывает совсем иное ощущение.
В Подмосковье иначе работается - неспешно, с цигаркой-перекурами, жизненными философствованиями.
В Подмосковье иначе спится.
В Подмосковье другой темп.
А уж карантин переживать было и вовсе замечательно - в Москве-столице пропуска и нервный звон, а сразу за чертой - тишь, гладь, божья благодать.
Казалось бы - давным-давно Москва должна была поглотить своим неугомонным духом область имени своего же имени.
Ан нет.
Любимая мысль философов-современников, размышляющих о судьбах Родины, это та, что Москва - не Россия.
Я с ней не согласен, как минимум потому, что хорошо знаю обе этих величины, и готов привести десятки, если не сотни, весомых аргументов в защиту своего виденья - в котором Москва есть органичное, неотрывное начало России, ее продолжение.
Но если взять за аксиому тезис моих оппонентов, и представить, что Москва-таки - не Россия, то я знаю, где Россия начинается.
Она начинается ровно-ровно на границе двух субъектов.
И заканчивается короткая, кипучая, но ограниченная Москва - и начинается великий Хаос, великая недвижность, великая бесконечность. От МКАДа и до холодных океанов.
Я смотрю в небо из подмосковной квартирки.
Пролетает лето.
Плачет осень.
Метет зима.
А я все раб и жертва этой недвижности. И этого неба.
И нигде в мире нет неба ниже чем здесь. И нигде в мире нет неба выше.
Нигде в мире не является Господь столь зряч.
И столь же одновременно глух.
Journal information