Кока-кола ценилась в три турбы, а пивная банка в целых пять.
Отец ходил в загранку, и из банок у меня образовалась очень серьезная коллекция. Одноклассники ходили как в музей и люто завидовали, сетуя на социальное неравенство новых времён.
Потом пришли времена, когда всего стало навалом, и моя коллекция быстро обесценилась, стала просто жестяным хламом, пылящимся сверху румынской стенки.
Некоторое время он еще радовал глаз, потом окончательно морально устарел, был исплющен ногами да сдан в утиль, по 10 копеек за штуку.
У меня в комнате была полка. В глубине стояли банки, последние из могикан, ближе всякие сувениры, в основном неизвестного происхождения наборы матрёшек.
Мой брат иногда заходил ко мне в комнату, пока я ожесточенно рубился в приставку, и пока я был занят баталиями, с языком набок, он незаметно разбирал матрешки, составляя из них уродцев из разных наборов.
Я беззлобно потом возмущался, их замечая и разбирая в исходное состояние, а он, довольный своей ловкостью, зубоскалил.
Разбирал он их и правда ловко. Брошу вбок взгляд - стоит у шкафа, смотрит за игрой. Чуть увлекусь, брошу взгляд вновь - а матрешки уже перемешаны. А у Жени улыбка до ушей.
Отчаявшись поймать его с поличным, я решился организовать западню.
Решился на то, на что не решился бы ранее, но этот день настал - пробил насквозь жестяную банку. Продел в дыру нитку. И конец этой нитки незаметно закрепил позади матрёшки.
Саму банку поставил вниз, на нее поставил другие.
Расчет простой - только берешь матрешку в руки, то тут вся пирамида и рушится. Режим тестирования показал внушительные и громкие результаты.
И вот, сижу я за приставкой. Женя на обычном смотровом мостике.
Бросаю взгляды - Цезарь вне подозрений.
В какой-то момент меня захватывает пыл игры, я гоню Марио через бездонные пропасти и опасных раскачивающихся уток, и вдруг - ба-бах! - я вздрагиваю от неожиданности так, что Марио скоропостижно гибнет.
Оборачиваюсь - стоит ошеломленный Женюша, в руках матрёшка, от матрёшки раскачивается банка на нитке. Банки из разрушенной пирамиды всё ещё раскатываются по углам.
Мышеловка захлопнулась.
- "Вот гад!" - произносит Женя. В голосе его исключительно восхищение и гордость за изощренность ума сородича.
- "Хе-хе-хе!..." - только и вырывается из меня.
Даже убитый Марио сполна искуплён коварством и широтой моего размаха.
Journal information