Не лучшей мыслью было сюда переться в проливной дождь
Да и просто не лучшей мыслью было сюда переться - зачем? На что?
У меня просто есть чудесное воспоминание, связанное с Парком Победы, и я, наверное, хотел расчесать ностальгию.
Ностальгия - это такой механизм психики, страх осознать окончательность потери. И страх соприкоснуться с проживанием боли, связанной с бесповоротностью этого осознания.
Ностальгия имеет частью приятный привкус - всегда ведь сладко вспомнить время, в котором было хорошо. А частично есть и неприятный - раздраженная тревога иллюзии того, что что-то можно вернуть. Что-то можно пережить вновь - надо только соединить прежние компоненты. Это рождает болезненное беспокойство.
Ностальгия привязывает к прошлому - не давая похоронить то, что давно следовало похоронить - и не давая сконцентрироваться на настоящем. Оттого ностальгирующий - он вечно не здесь, не сейчас, не в моменте. Вечно куда-то отлетел, вечно пытается в миллионный раз прожить какие-то повороты неизменяемого прошлого.
Я вот умный-умный, всё это головой знаю, но я тоже человек - оттого и мне человеческое не чуждо. Иногда могу поддаться на соблазн поностальгировать.
Это ещё в начале века было - закрылась на физфаке МГУ сессия, наступили летние каникулы.
Я с Бурзумием и народом сперва висел на "Путине" - это такое место у китайского посольства, мы туда бухать ходили.
Место получило имя благодаря мне - там ветка была, на которой я как-то спьяну висел вниз головой (пока из карманов потешно выпадала мелочь) и орал "Пути-и-ин!" - я вот сейчас думаю, что перестарался, ненароком вызвал демона, которого не могу, вопреки главному предостережению некроманта, отправить обратно.
Ну и вот, висел и орал, а место оказалось удобное, ходили туда вновь, так и повелось - "пойдём на Путина, пива попьем".
Самое интересное - сменился состав бухающих, а имя у места осталось - так что не уливлюсь, если оно и до сих пор средь МГУ-шных студентов Путиным зовется.
Ну и сперва сидели на Путине, потом смерклось, народ разбрелся, а мы с Бурзумием пошли пешком в ночь бродить.
Прошли по Минской, пересекли мост через Сетунь - с обратной стороны, держась за перила - для лихости. Дошли до мечети, да углубились в ночной Парк Победы
И осталась та ночь в моей памяти каким-то таким светлым, очаровательным воспоминанием.
Бело тепло, можно было присесть прямо на землю, голосили ночные птицы.
Шумела составами киевская ветка железной дороги.
Мы проходили мимо выставок - вода в бассейнах у флота серебрилась в лунном свете. Смотрели на самолеты
У японских танков Бурзумий прочитал лекцию в свойственной ему чудаковатой манере: - "Танк маленький, танкист постоянно бился головой о пушку. Наверное в исступлении".
Чудесная была ночь. Ничего особенного не произошло, но у меня тогда очень поганое время в жизни было, очень поганое. Безнадежное какое-то, как воронка, как захват спрута. Одиночество, алкоголь, убежденность, что умру молодым.
И вот посреди мрака этого времени - светлое, теплое пятно этой ночной, душевной прогулки.
Потом Бурзумий умер. С той прогулки прошло почти 20 лет. В Парк Победы я толком больше не заходил.
Ну и вот - поддался на порыв ностальгии. Захотел ухватить что-то из той ночи, которая - кто знает? - быть может наиболее вселила в меня надежду. Отвела меня от какого-то трагического финала, который в канве той жизни вполне себе просматривался.
Ну и конечно - ни в какую реку дважды не войти.
Парк Победы огорожен как зона строгого режима, об том, чтобы вальяжно зайти прогуляться можно забыть
И каждый шаг влево иль вправо - за деньги.
Есть что-то невыразимо позорное, жалкое, убогое в том, чтобы брать плату за вход в музей Победы страны, которая мнит себя великой
В общем сеанса ностальгии не вышло - и хорошо, на самом деле. Пора хоронить прошлое. С почестями, но хоронить.
А то так ностальгировать - как мастурбация, честное слово.
Ну а платить деньги за вход в музей Победы - это уж совсем за гранью добра и зла.
Поэтому пошёл восвояси я. Мёртвые хоронят своих мертвецов.
Тем более дождь не шутку разыгрался.
Journal information